«Купель замуровали в подоконник»

После выхода статьи об армянской церкви интересными фактами о жизни храма поделился заместитель председателя Конгресса русских общин Молдовы Иван Остафейчук, который был первым директором выставочного зала, открытого в церкви в 80-е годы.


Быстрая реконструкция на спор
В 1982 году меня назначили директором выставочного зала. Реставрация здания началась по инициативе тогдашнего главного архитектора города — Валентина Исаака. Это талантливейший архитектор. Впоследствии много лет он был главным архитектором Киева. 
Правда, тогда речь ещё не шла о том, какая именно выставка будет располагаться в церкви. В то время из неё «выселились» спортсмены: школу бокса перевели в новое здание. Поэтому первостепенной задачей было отреставрировать церковь. Это было в мае.


Реставрация получилась, так сказать, народная. В моём подчинении была бригада из трёх человек из добровольного пожарного общества: дядя Лёня с сыном и зятем. Их звали Коля и Серёжа, но я уже не помню , кто кем приходился дяде Лёня. Они были мастерами своего дела и, что бы ни восстанавливали, вкладывали в это всю душу. К делу они подошли очень серьёзно, моей задачей было лишь своевременно обеспечивать их материалами.

На всё про всё нам выделили два года, но мы пообещали закончить ремонт раньше. Курировал нашу работу заместитель председателя городского исполкома Мирча Ранга. Перед началом ремонта мы с ним поспорили на ящик шампанского, что осенью всё завершим.

Сначала разрушали, потом восстанавливали
Сделать предстояло немало. Здание церкви как снаружи, так и внутри требовало реконструкции. Внутри, возможно, даже больше: отделки сохранилось не более 30 %. В помещении были выстроены перегородки, делящие его на лва этажа, где и проходили тренировки спортсменов. Это всё нужно было демонтировать и вывезти. Первым делом мы перегородки и разрушили. А уже затем, освободив внутреннее пространство, начали придавать стенам их первозданный вид.

От того, что было в церкви изначально, мало что осталось. Но, обнаруживая даже небольшие фрагменты отделки, ребята изощрялись как могли и восстанавливали каждый кусочек. Так было с пилястрами*. Они практически полностью были разрушены. Дядя Лёня по фрагментам делал копии и приделывал их на высоте у столбов и к стенам. Сейчас их можно увидеть в храме, они все сохранились.

Цвет отделки тогда тоже восстановили практически до первоначальной: нижние части стен были тёмно-серыми, а у купола серый цвет сходил на нет, становясь практически белым. Такими мы их и сделали.

Находку замуровали
Из старой утвари храма за годы его использования не по назначению мало что сохранилось, но одна из находок была, как нам казалось, очень ценной. Среди всякого хлама мы обнаружили мраморную купель. Долго размышляли, что же с ней делать: то ли в музей отдать, то ли здесь оставить. Был страх, что эта исторически ценная вещь пропадёт вовсе.

Дядя Лёня, человек верующий, сказал, что утварь из храма нехорошо выносить. Но и оставить в церкви было опасно — ведь здание восстанавливалось не для богослужений. Значит, купель надо было куда-то убрать из зала в подсобные помещения. А там тоже не факт, что она сохранится.

Так размышляя, мы нашли способ сохранения купели, как нам тогда показалось, самый удачный: мы её замуровали в один из подоконников церкви, который был самым разрушенным. Она была достаточно большой, поэтому и размер, и конфигурация подоконника несколько изменились. Он стал чуть больше, чем остальные, но если не знать предыстории, то кажется, что всё так и было задумано.

Я давно не был в церкви, но думаю, что и сейчас купель находится там же и никто её не обнаружил. Как я понял, представители Армянской общины хотят возобновить службы при церкви. Они могут эту утварь найти и использовать её по назначению.
 
Иван Остафейчук указывает на некогда замурованную купель

Реконструкция от пола и до крыши
Пол под плиткой практически полностью сохранился, поэтому мы его лишь местами ремонтировали. Где плитки не было, заливали пол, используя мраморную крошку. Затем тщательно полировали его.

Приходилось восстанавливать и оконные витражи. Специально искали стёкла под цвет разбитых. Средняя часть окон была из жёлтого стекла.

Металлическая решётка на окнах снаружи тоже была частично разрушена. Недостающие части мы заказали на заводе коммунального оборудования (был такой в те годы). Чтобы новые фрагменты приладить к сохранившимся, приходилось закручивать их проволокой — по-другому никак не получалось. До сих пор, если приглядеться, можно увидеть, что в некоторых местах решётка прикручена проволокой.

Дверь сначала хотели заменить. Но когда мы её отчистили и сняли все слои и грязи, и краски, то оказалось, что дверь ещё очень крепкая. Мощная, сделанная из твёрдых пород древесины и отделанная железом, она была в хорошем состоянии. Мы посовещались с нашим руководством и решили, что сделать дверь лучше или хотя бы что-то подобное мы не сможем, поэтому  только выкрасили её.

Чтобы восстановить крышу, нужны была и красная черепица, и такие же черепичные коньки по углам. Если первое мы ещё кое-где находили, то второе найти было крайне сложно. Тогда дядя Лёня сделал форму, повторяющую рельеф конька, и залил её обычным цементным раствором. А когда все их установили, то поверх просто выкрасили красной краской. Отличить подделку от оригинала было почти невозможно.

До колокола не добрались воры
Разбитые колонны на колокольне — это действительно дело рук человека, а не осколка снаряда. И готовились выбоины как раз для колокола. Правда, намерения того или тех, кто разбивал колонны, было как раз не установить колокол (такая версия прозвучала в предыдущем материале о церкви. — «СП»), а украсть его.

В армянской церкви изначально было установлено несколько колоколов. К моменту начала реконструкции почти все они уже были украдены. Остался только самый большой, и для того, чтобы его утащить, нужно было проём между колоннами расширить. Воры просто не успели осуществить свои планы — началась реконструкция. Так и сохранился этот единственный колокол.

И свет, и тепло
В процессе ремонта в здание провели электричество. Проводки было много. Первоначально планировали на стены навесить бра, чтобы они освещали помещение как можно лучше, но потом проводку замуровали в стены. Руководство решило, что такое освещение неуместно в церкви, поэтому оставили только центральное освещение.

На заводе ЭОА (электроосветительной арматуры. — «СП») специально к выставке сделали шикарную люстру. С её установкой случилась целая история. Люстру надо было навесить уже в конце всех работ, но мы не продумали, как будем её устанавливать. До её доставки леса внутри здания уже сняли и вывезли. Мы попытались как-то приспособиться, но я свалился и сломал руку. На этом закончились мои попытки по установке светильника.

И тут на помощь пришли два моих друга-циркача: Валерий Панюшкин и Борис Ожиндовский. Валерий — воздушный гимнаст, заслуженный артист России. Борис тоже имел отношение к цирку — он вёл цирковую группу в Бельцах. Так вот они с помощью циркового оборудования помогли подвесить люстру. Причём она подвешена так, что при желании её можно опустить, вымыть и назад поднять под купол.

Кроме того, к храму было подведено и центральное отопление (радиаторы до сих пор есть внутри. Правда, они уже давно не функционируют. — «СП»).
Территория вокруг храма стала такой, какой мы её видим сейчас, тоже после реконструкции. До тех пор ничего не было: ни клумб, поднятых на возвышенности, ни ступеней, ни вымощенной площадки. Всё это было сделано в 1982 году.

Спор выигран
Реконструкция была закончена в начале ноября. Чтобы вычистить зал, нам на помощь пришли учащиеся торгово-кулинарного техникума. К 5 числу остатки мусора и оборудования были вынесены из помещения, полы вымыты. Мы позвонили Мирче Ранге, напомнили ему о споре и стали ждать его приезда, соорудив небольшой стол. Здесь мы и отметили окончание этой грандиозной работы. Ящик шампанского был наш!

Первая — архитектурная
Первая выставка после ремонта была посвящена городу и называлась «Архитектура в прошлом, настоящем и будущем». На ней в виде макетов были представлены Бельцы в целом и разные его районы по отдельности. В центре помещения был круг, где разместили детальный план города, а по диаметру — стенды с более мелкими макетами.

Например, там, где теперь гребной канал, планировалось разбить великолепный парк, а напротив железнодорожной больницы — построить многоэтажки. И много ещё чего можно было увидеть на архитектурной выставке. С распадом Советского Союза, к сожалению, многие идеи остались только в макетах.

В то время в Молдавии ожидали приезда делегации из 40 дипломатов, аккредитованных для работы за рубежом. В рамках их визита в страну планировалась экскурсия по разным городам, в том числе они должны были приехать и в Бельцы. Открытие выставочного зала оказалось очень кстати. Сюда завезли первый цветной видеомагнитофон и видеокамеру. Был приобретён и один из самых современных музыкальных комплексов. Прибывшие дипломаты остались очень довольны экспозицией . Об этом свидетельствовало и то, что делегация находилась в зале более двух часов.

Директором выставочного зала я был недолго, так как через два года временно уехал из Бельц продолжать обучение. Архитектурная экспозиция длилась почти год. Вторая выставка была посвящена экспонатам бельцкого художественного фонда (тогда им руководил нынешний главный архитектор города Борис Грицуник). Эта выставка также была очень интересной, но, как говорится, это другая история.

Записала Татьяна КОЧЕРОВСКАЯ

P. S. Накануне выхода в печать мы побывали в церкви. Неизвестно кем «освобождённая» купель лежала вблизи того самого подоконника. Люстра не сохранилась.


Словарь Понятий
Пилястра (из итал. от латинского pila «столб», «колонна») представляет собой плоский вертикальный выступ на поверхности стены или столба.

Источник — газета "СП", 2010 год 


Комментарии

Отправить комментарий

Популярные сообщения